Мода – это то, что носят все или то, что никто не носит? И почему человеку, не стилисту, не fashion блоггеру или фотографу вообще стоит об этом думать?
Мода в смысле haute couture – это искусство. Хороший художник не создает картины для украшения интерьера. Как только он начинает это делать, то художником быть перестает – и становится, например, дизайнером, иллюстратором – ремесленником.
Художник воплощает идеи и смыслы, которыми мы дышим, но ясно не осознаем. Прикасаться к моде, пытаться понимать ее нужно тем, кто хочет видеть, чем он дышит. Потому что понимание дает возможность выбора.
А так мы, как птицы – летим по ветру, не зная о ветре, как рыбы, плывем в океане, не зная воды (с).
Искусство – это идеи. Иногда кажется, что они взяты из воздуха. И так и есть. Но это наш общий воздух.
Мода кристаллизует ценности общества. А учитывая ее маниакальный фокус на новизне, стремление трансформировать уже существующее, мода – это визуализация того, чем мы будем жить и дышать в ближайшем будущем.
Вернемся к коллекции Margiela. Как вообще разглядеть смыслы в этом безумии? Одежда искажена, перекручена, разрезана, вывернута наизнанку и надета задом наперед. Обернута в слои картона, нейлона и бог его знает чего еще: как будто твой собственный мир отделен и спрятан от безумия мира внешнего. Все эти слои напоминают бездомных, которые все самое ценное носят на себе. Дизайнер говорит, что мы все сегодня кочевники и живем племенами, а коллекцию называет «кочевым гламуром». В этих тканевых бутербродах и iPad, и шлем виртуальной реальности, а на лодыжках моделей – iPhone, транслирующие видео первого ряда зрителей. Бездомные племена цифровых кочевников.
Не нужно буквально примерять это на себя. Дескать «я бы так не улицу не вышла». Идеи haute couture разбавляются и доводятся до ума в prêt-à-porter, а потом приходят в Zara. Haute couture – это эссенция. То, что мы носим – парфюмированная вода на ее основе. Вот многослойность на подиуме и в жизни – не так страшно.